wulfokot

Сегодня, в небе, парили тётеньки толстые,
Неся в корзинах - выводки деток пухленьких,
В завивках химических, с жидкими волосёнками,
Помадой красной, подкрасив сердечками - губки.

Их сарафаны и платья, стоптанных туфель лодочки,
Стеклянные бусы, на шеях коротких, морщинистых,
Блестели ярко, под светом, круглого солнышка,
На стиранной сини, давно уже, блекло выцветшей.

За ними, по крышам, ботинок тяжёлым топотом,
Бежали худые дяденьки, дуя - в свистки и дудочки,
Гримасы строили - красными, злыми рожами,
Одеты в кепочки, майки, и с пузырями брючки.

А следом, хвосты подняв, земли не касаясь лапами -
Собаки и кошки, скользили, как в невесомости,
Пугая пернатых, вальяжно гуляющих стаи,
В тенистых и тихих, сиренью цветущих двориках.

Разговоров ломкий хворост, собери в заплечный короб,
И ступай лесной тропинкой в домик сладкий, на опушке,
Там, ты встретишь Ханса с Гретой - старикашку и старушку,
Что тебя, усадят в кресло, угостив душистым чаем,
Разведя огонь в камине, языков болтливых пламя,
Будут потчевать словами из засохших треском веток,
И рассказывать беззвучно, от заката до рассвета,
Бесконечный ворох сказок, о потерянных игрушках,
Что живут в стране мечтаний, в днях, не найденых случайно.

Знай, услышишь, хохот ведьмы, с ликом штопанной дерюги,
Деревянный шёпот скучный - разодетых пестро кукол,
Оловянного солдата - стук сапог, в пустой коробке,
Механическую птицу, с визгом, лязгом шестерёнок,
И от этого очнёшься, и уйдёшь исполнен грустью...

Бежит Пинокио, по кругу карусели,
С двуколкой расписной, по ветру носом.
Лиса и Кот, в обнимку на сиденье,
На прутике, пред ним, трясут морковкой.

Аккордеон играет Тарантеллу,
Сеньор усатый, продаёт билеты,
Толпится малышня, считая мелочь,
Фонарики сверкают разноцветьем.

Олени, кони, слоники, улитки -
Огромные, с чуть-чуть облезлой краской,
Мелькают быстро, смехом громким лица,
По площади разносят шумный праздник.
Ах, деревянный, глупый человечек,
Мечтательно сверкающий глазами,
Ты мчишься, в кулачке зажав монеты,
В страну, где сальдо вырастут в дукаты...

Голиаф клыкаст, кудлат, огромен, вооружён -
Мечом, копьём, секирой, ножами, плёткой,
Давид тщедушен - танцующий пастушек,
Укутан овечьей шкурой, играет на флейте.

Поле пустынно, кое где - колючки травы, кусты,
Шпат и базальт меж глины извилистых трещин,
Жёлтое солнце, жаркая неба синь,
В мареве горы, сев горизонту на плечи
Прячут Саула, в тенях густых, шатры.

Медный панцирь звенит воинственный клич,
Слышен также, свист ремешковой кожи -
Каменеть летит, филистимлянин сражённый ниц
Видит мальчишку на тонких, кривиньких ножках
Пляшущим танец гадов, зверей и птиц...

прогулки с Брейгелем

1.

Бабилон на кованных кровель коньки
колесом на канатах суставы запястья
поднимает, и землю качающий кит
скалит зубы, плoты выплывают из пасти,
и по лестнице Якоба в небо цари
долго шествуют. известью жжёною мастер
красит Ангелу нимб.

черепичность проулков пустая метель
дыбит шерстью загривка, голодною сукой
воет мутно скитаясь меж зёрнами стен,
и от облака тенью упавшею в угол
пляшет огненный серп.

живописец наносит последний мазок
под волшебной слезой...

2.

сорок слепцов цокотом каблуков, цугом,
переулками, к задним дворам, перепутьям троп,
по бумаге скрипит оставаясь штрихами уголь,
через щепоть перстов возводя от дыханья рожь
на затылки, к шляп островерхим тульям,
и царапает чёрный, сухим наважденьем дождь
взгляды внутрь и на плечи углями руки.

первый споткнётся, второй потеряет счёт
ритма, шелеста чётких линий,
плащ опутает ноги, свивая крысиный восk,
и гримаса страха слепком белёсым грима
повторит неслышно эхом беззубым - "чёрт",
на губах застынет росчерк немого крика,
завершив паденье на сорок нот...

3.

литавры сменяют трещётки, иерихонские трубы.
князья до земли, подбирая песок в пoрфиры,
кимвал караван за гробом ковчега утварь
несёт следом солнца безумный Илия
по полю коней и солдат на контрастах фигуры
ведя через рай на серую клетчатость утра,
и варятся краски в зеркальном куранта горниле.

не выживут белые, чёрные выберут змея,
за сладкие ягоды, тонкие звуки вокала,
и рыжую гриву из струн замолчавшей кантелы,
одежд седину и в камни падения раны
изгибом петли от полёта уставшего тела
"сей первым рождён, но стал пред очами последним -
на брег набегающей волн говорливою пеной..."

4.

каков на зимнем блюде Битлеем?
полозьев скрип, мочёных яблок лица,
на тонком льду из сумерек желе
и сорок крыш крылом упавшей птицы
на сахарные реи кораблей
волынками гудящих у причала,
и вензель солнца пелериной алой
над горизонтом в матовом стекле
пенсне нотариуса, с переписи книгой,
и хлопанье снежков - забавны игры
не знающих об Ироде детей.

ослица оступается. след в след
не смог попасть Иосиф. плат Марии
ветвями отражается в заре...

5.

висилица пуста. картофельный плут

спит на земле, оттопырив сытое брюхо,

рядом - крестьяне - вихрем соломы куст

пляски волос, под башмаками гулко -

полдень - нынче - иванов июнь.

 

пчёл корзины, косарю кесарь брат,

новости облака - дрожью хвоста сороки,

пиво и хлеб, крошки на край стола,

мисок и кружек трель - глиняные осколки

к шабашу - там где даль

перед козлом безрогим -

взглядом на киноварь,

с белым пятном пророка -

явства веселья пар -

праздник святых пороков...