(no subject)
3.
рассказ его был сбивчивым, выдержанным в багрово-оранжевых тонах с вкраплениями велеречивых отступлений непонятной масти. начинаясь галопом, плавно переплывал в аллюр и взмывал иноходью к воробьиному писку на проводах подмигивающих лампочек, отражаясь в жалюзи застрявшей в кухонной двери часовне, и змеясь по лопнувшим стёклам пенсне задремавшего у стойки бармена.
"это началось на праздновании сорокалетия Ирода Антипы и закончилось осенью того же года. я был поваром по изготовлению круасанов и по совместительству курьером по добыванию краски в руках императора Тиберирия. вы знаете, это немалые деньги, но день ото дня они таяли в руках превращаясь то в отшлифованные раковины морских гребешков, то в сажу опадающую с дымоходов, то в увеселительные прогулки по набережным и променадом с девицами лёгкого поведения и толпой золочёных амфор, в которых вместо вина созревали поцелуи слюнявых евнухов и трёхтактные григорианские песнопения во славу вдовствующей Иродианы. когда нибудь, всему подобному приходит конец...да, да...не удивляйтесь, именно тогда, во время возвращения из очередной командировки, в купе многоэтажного поезда, на самой верхней полке, качавшейся в ритме регги, ко мне подсел некто и жарко зашептал на ухо образы из обрывков пасьянса, где смерть бежала от рыцаря, а висельник венчался с дамой-джокером при большом стечении народа. я сразу поверил ему, но он отвернувшись к стене, заснул как ни в чём не бывало..."
рассказ его был сбивчивым, выдержанным в багрово-оранжевых тонах с вкраплениями велеречивых отступлений непонятной масти. начинаясь галопом, плавно переплывал в аллюр и взмывал иноходью к воробьиному писку на проводах подмигивающих лампочек, отражаясь в жалюзи застрявшей в кухонной двери часовне, и змеясь по лопнувшим стёклам пенсне задремавшего у стойки бармена.
"это началось на праздновании сорокалетия Ирода Антипы и закончилось осенью того же года. я был поваром по изготовлению круасанов и по совместительству курьером по добыванию краски в руках императора Тиберирия. вы знаете, это немалые деньги, но день ото дня они таяли в руках превращаясь то в отшлифованные раковины морских гребешков, то в сажу опадающую с дымоходов, то в увеселительные прогулки по набережным и променадом с девицами лёгкого поведения и толпой золочёных амфор, в которых вместо вина созревали поцелуи слюнявых евнухов и трёхтактные григорианские песнопения во славу вдовствующей Иродианы. когда нибудь, всему подобному приходит конец...да, да...не удивляйтесь, именно тогда, во время возвращения из очередной командировки, в купе многоэтажного поезда, на самой верхней полке, качавшейся в ритме регги, ко мне подсел некто и жарко зашептал на ухо образы из обрывков пасьянса, где смерть бежала от рыцаря, а висельник венчался с дамой-джокером при большом стечении народа. я сразу поверил ему, но он отвернувшись к стене, заснул как ни в чём не бывало..."
