wulfokot

запятая поставленная во главу угла
на дудках, цимбалах, рожке и розе
зла - осторожно по горному склону лань
за гончею сворой и солнечно спелой гроздью
в озеро - можешь ходить? Иди.
хлеб роздан, осталось немного рыбы,
драхма и мех, шершавый на ощупь нимб,
пелены, в склянке аптечной мирра.

"Елисар!дай ему уксус пока в яслях,
нет, лучше четверть луны к оливкам...
холодно нынче, путь замела зола,
звёзды размыли к вечере пролитым ливнем...
Балтасар! Мельхиор! слышите плеск весла?
козлоногий в ладье собирает кресты из сини".

Евангелие от Варравы
1.
Меня распяли две тысячи лет назад. Я должен был стать ангелом, агнцем принесённым в жертву или горстью сухих костей засыпанных песком.
Знаете, что такое, когда первый удар молотка загоняет гвоздь через кожу, сухожилия, нервы, мелкие суставы пястья входя в плоть кипарисовой доски? Это колокол - от гортани к темени, от виска к виску скашивая глаза и выступая каплями пота на кончиках волос. Они щекочут шею, свисая длинными прядями, прилипают к губам и разрываются криком.
Двое держат тело, припадая на него коленями, третий сосредоточенно склонился над ладонью. Стук и ещё раз стук...
Исчезни ладонь! Ну пожалуйста, исчезни, растворись в этом дыхании и запахе пота, в чёрных складках кожи на шеях, в травинке около лба, в пыльной выемке от босой ступни, в арке синевы между двух склонённых спин. Стань дрожью, не более чем крылом мухи ползущей по краю зрения.
Жёсткость верёвки не имеет значения, как нет будущего, нет прошлого, нет настоящего...только в такт с молотком ещё стучит сердце...тук...тук...его удары редкие и прозрачные.
Вторая рука - она пока живая - молит о спасении. В ней есть ещё силы чтобы рвать воздух, говорить и бежать.
Жажда - это слова обращённые не ко мне "лежи смирно дрянь", чужие ладони сдавившие сердце, дуновение опускающейся тяжести - вверх-вниз, качели вдохов и выдохов...мольба закончилась - боль нестерпима до привычки - хруст шеи и соль позвоночника скрипит и осыпается тёплым лучом на живот.
я буду сниться вам.